В преддверии научно-практической конференции под эгидой Миннаца РД на животрепещущую тему: «Развитие и становление гражданского общества в Дагестане», которая должна состоятся завтра, 29 сентября, в 14 ч. в торгово-офисном центре «Гранд-Плаза» (район 2-го рынка), выступил известный дагестанский писатель, журналист и философ Магомед Омарович Султанов-Барсов. Он как всегда теоретически корректен и критически не отразим, объективирует проблемный предмет и следом выдает рецепт решения. Но дагестанские власти его не слышат с 2008 года, когда он выступил в Дагправде с серией по-философски критических статей, показывая пути решения обще-дагестанских проблем.
Дагестан – как страна гор и гора языков представляет собой в социокультурном смысле невероятно сильную ментальную эклектику. Она выражается языковым разнообразием и некоторой латентной обособленностью по этническим признакам, а в некоторых известных случаях еще и этноцентрическим. Это объективное положение в Республике Дагестан определенным образом мешает развитию гражданского общества.
В эпоху социализма с господствующей идеологией марксизма-ленинизма, в силу доминантного принципа интернационализма, проблемные аспекты национального вопроса в Дагестане были качественно сняты. Но снятия отнюдь не означает их окончательное решение. И хотя республика обладала достаточной автономностью для развития в русле всесоюзной политики ЦК КПСС (Центрального Комитета Коммунистической партии Советского Союза) и, соответственно, жители Дагестана с 60-х гг. до начала 90-х ХХ века представляли собой достаточно устойчивую форму социалистического гражданского общества, к нашему времени многое изменилось.
Конечно, до идеалов социализма было далеко не только Дагестану, но и любому другому региону СССР. В партийных органах власти после хрущевской «оттепели» зрела коррупция и круговая порука, что в конечном итоге и привела великую социалистическую империю к бесславному историческому краху.
Тем не менее, надо подчеркнуть, в сравнительном анализе с тем, что потом началось в Дагестане и на всей территории бывшего РСФСР, коррупция в органах советской власти просто блекнет. Демократы в эпоху ельцинского правления не просто денационализировали экономику, но как назвал российский народ: «прихватизировали» её.
Таким образом, должно быть ясно, что современное становление и развитие гражданского общества в Дагестане имеет советские корни, которые в свою очередь диалектически восходят к эпохе Российской Империи.
Тем не менее, актуальными являются вопросы:
1. Каково качество гражданского общества де-юре и де-факто имеющегося в Дагестане?
2. Насколько оно релевантно с точки зрения жителей республики?
3. Какова логическая удовлетворенность дагестанским гражданским обществом научно-творческой интеллигенции республики, которое собственно и представляет собой экспертное сообщество по данному вопросу?
Ведь не случайно некоторые дагестанские ученые, как гуманитарии, так и специалисты фундаментальных и технических специальностей, утверждают, что в Дагестане вовсе нет гражданского общества.
Такую критическую оценку демократическому положению дел в республике еще более резко транслируют в социальных сетях разношерстная публика блогеров. Но при этом никто не приводит убедительных аргументов, доказывающих отсутствие в Дагестане гражданского общества. Да и само представление о «гражданском обществе» у многих выступающих по данной теме оставляет желать лучшего. Такие дефиниции, как свободные честные выборы, социальные лифты, свобода слова и свобода религии не исчерпывают понятие «гражданского общества», хотя и являются её важными элементами.
В одном из самых авторитетных справочников: «Философия: Энциклопедический словарь. – М.: Гардарики. Под редакцией А.А. Ивина. 2004» дается следующее определение:
«Гражданское общество – сфера спонтанного самопроявления свободных индивидов и добровольных ассоциаций и организаций, огражденная законом от прямого вмешательства и произвольной регламентации их деятельности со стороны органов государственной власти. Г.о. включает всю совокупность неполитических отношений в обществе, а именно: экономические, социальные, семейные, духовные, нравственные, национальные, религиозные отношения и др.».
Если посчитать соответствующих жизненному миру Дагестана дефиниций, изложенных в данном определении, то станет ясно, что гражданское общество у нас де-юре и де-факто есть. Следовательно, проблемы дагестанского гражданского общества упираются в вопросы, приведенные выше.
В республике еще с советской эпохи по умолчанию, то есть без законодательных актов, функционирует национальная квота на занятие высших руководящих постов в органах республиканской власти. И хотя народам Дагестана характерна одна ментальная основа, определяющая социокультурный код, идентифицирующий жителей республики как дагестанцев, процессы этноцентрических обособлений продолжают функционировать. Порой в угрожающих формах. Тут на наш экспертный взгляд следует выделить ряд следующих имплицитных (неявно выраженных, скрытных) и эксплицитных (выраженных явно) моментов.
1. Этнологическая конкуренция на замещение высших постов в руководстве республикой, протекающая в неявно выраженных формах, главным образом между аварцами, даргинцами, кумыками и лезгинами.
2. Спор об эксплуатации равнинных земель республики горными районами в виде кутаных хозяйств, что в известной мере ущемляет некоторые интересы кумыков.
3. Этноцентрическое стремление определенной части лезгин к воссоединению с лезгинами, проживающими в северной части Азербайджана.
Исходя из выше сказанного, правомочны вопросы о том, как именно решается руководством Дагестана эти и ряд связанных с ними проблемы?
Как бы то ни было, забегая вперед, смеем утверждать, что в основе любого гражданского общества функционирует невидимый колледж, то есть неинституализированная группа интеллектуалов, занятых исследованием общей проблематики. Это и научно-творческая интеллигенция, и отдельные творческие личности, писатели, публицисты, философы, художники, а так же общественники и представители политических партий, занимающих оппозиционные позиции по отношению к партии власти и к высшему руководству в органах власти.
Тем не менее, российский и мировой опыт развития гражданского общества показывает, что невидимый колледж, при условии его внутреннего конструктивного доминирования, гармонично взаимодействует с органами власти и высшим руководством.
Но одного взаимодействия мало для решения внутренних проблем общества. Здесь важно иметь качественную платформу из социальной культуры, которая прямо зависит от интеллектуального уровня членов общества, что в свою очередь может быть высоким тогда и только тогда, когда в обществе принята в качестве основной какая-нибудь философская доктрина. А это возможно лишь том случае, если легитимное большинство общества обладает единой базой духовно-познавательных знаний (см. аксиоматика).
Как видите, мы опасно приблизились к порочному логическому кругу, вследствие того, что для успешного взаимодействия невидимого колледжа с властью требуется социокультурная платформа, а она возможна лишь при наличия философии как объединяющей и организующей силы, что в свою очередь зависит от качества социальной культуры. К порочному кругу добавляется еще и замкнутый круг.
Но есть решение. И довольно эффективное.
Это институализация основ философских знаний в общественно-политическом дискурсе Дагестана, хотя бы на факультативном уровне. Вопрос лишь в том, кому будет поручена работа по данной институализации и будет ли поручена, вообще.
Магомед СУЛТАНОВ-БАРСОВ
