Неожиданный арест главы Минэкономразвития Дагестана Османа Хасбулатова, чьё и назначение было не очень предсказуемым, произошел на фоне продолжающегося кризиса в экономике республике. Сам министр успехов на своем посту за отпущенный ему год управления не достиг, отличившись представительскими ролями. Об этом и многом другом – в обстоятельном интервью с экономистом Маиром Пашаевым.
– Маир Эминбекович, давайте начнем с доклада Счетной палаты РД и последующего задержание министра экономики и территориального развития Османа Хасбулатова. Они имеют что-то общее?
– В докладе Счетной палаты нет ничего нового: претензии к Хасбулатову как к руководителю республиканского МФЦ озвучивались и ранее, если кто помнит. Кстати, Хасбулатов — далеко не единственный из министров действующего правительства Дагестана, к кому были претензии Счетной палаты или правоохранительных органов. Сам проект создания МФЦ, мало того, что оказался крайне затратный для бюджета, так и текущие суммы годовых расходов на зарплаты, арендные платежи, текущее содержание, прочие расходы – под миллиард рублей в год. Это чисто технический, планово убыточный проект, куда потрачены огромные бюджетные средства, и который к экономике мало имел отношения.
– Почему же тогда задержанного министра называли «образцовым», «лучшим»? В чем его заслуги и каково в таком случае состояние республиканской экономики?
– Что-то определенное сказать трудно. Скорее, министр перестарался со своей пиар-командой. О каких-то значимых его успехах на должности министра экономики и территориального развития мне неизвестно. Работал, старался, как все остальные министры. Его назначение на должность министра экономики было более чем странным, но тогда прошла информация, якобы на самом деле часть полномочий министра оставляет за собой только что назначенный председатель правительства Артем Здунов.
Экономика Дагестана была и продолжает оставаться в кризисной ситуации. Снижение темпов роста или уход в отрицательную зону наблюдается с 2013 года, 2018 год не был исключением из ряда. За первый квартал 2019 года индекс промышленности по сравнению с тем же периодом прошлого года составил 66,2%, строительства – 91,9 % (жилищное строительство: январь – 32,4%, январь-февраль – 44,5%), объём торговли уменьшился ещё на 1%, индекс роста базовых отраслей экономики снизился на 5,9% и составил 94,1% к соответствующему периоду прошлого года. По сравнению с 1 кварталом 2018 года занятость уменьшилась на 2,2%. Цифры впечатляют! И это при низкой базе экономики все предыдущие годы!
Падение ускорилось: такого с 90-х годов не было, даже в кризис 2008-2009 гг. абсолютного падения не было, темпы роста только снижались. Тогда Дагестан не ушел в минус, а в 2010-2012 гг демонстрировал 8-10% роста ВРП. В 2018-2019 гг. параметры экономики Дагестана в противофазе параметров РФ, видимо сказываются борьба с коррупцией и теневой экономикой, соответственно, отток капитала. Да и разгром банковской системы в последние годы, и резкое сокращение денег в экономике задают свой шлейф.
Седьмой год подряд снижение темпов роста экономики, пятый год подряд нулевые или отрицательные значения, стагнация… По всем признакам — налицо депрессия, деградация экономики, продолжительный застой, увеличение безработицы, снижение доходов населения. Могу добавить: совокупный экономический результат дагестанских предприятий отрицательный, убытки в размере 4-6 млрд рублей в год, а просроченная задолженность превышает 50 млрд рублей. Но у правительства Дагестана за столько лет не нашлось времени и средств, ни на санацию предприятий, ни на антикризисную программу или мобилизационный проект.
– Но по каким именно причинам и в силу каких факторов дагестанская экономика оказалась в худшей, по сравнению с другими регионами страны, ситуации? Почему Дагестан все время в хвосте согласно множеству различных рейтингов?
– В лучшие годы модель развития республиканской экономики, скажем, в 50-80-е годы прошлого века, была плановой и централизованной – будучи частью второй по величине экономики мира, дагестанская экономика получила огромные государственные инвестиции, имела другие структуру, фондовооруженность, производительность труда, была обеспечена заказами центра. Трудовые ресурсы, земельные, водные, сырьевые ресурсы, были задействованы по максимуму, созданы мощные промышленные отрасли, генерирующие высокую добавленную стоимость. Предприятия работали в две смены, колхозы, совхозы, винзаводы, консервные заводы в сезон, круглосуточно. В 90-е годы плановая централизованная экономика прекратила свое существование, связи были оборваны, республика даже пережила изоляцию.
Как результат, Дагестан слабо представлен на рынке страны, т.е. мы мало зарабатываем, в то же время крайне высока доля ввозимых товаров. Кроме того, уходят за пределы республики деньги за потребляемые электроэнергию, газ. Отрицательный баланс сохраняется вот уже три десятка лет: бедность, таким образом, была предопределена, это запланированная бедность. Выручают федеральные бюджетные трансферты, пенсии, пособии – порядка ста долларов на человека в месяц. Вот и вся подушка безопасности.
Тем не менее, Дагестан занимает первые позиции в стране по производству овощей, сбору винограда, поголовью КРС, МРС. Не каждый регион страны располагает своими гидроэнергетическим потенциалом, современным международным аэропортом, морским портом, может похвастаться протяженным морским побережьем для пляжного туризма или памятниками древней истории. Но мы пока не научились эффективно использовать потенциал, извлекать существенные выгоды, превращать конкурентные преимущества в конкурентоспособность.
– По Вашему мнению, что Дагестану предстоит в такой ситуации в ближайшее время?
– Дагестану предстоит серьезная и длительная перезагрузка: в сфере пространственного планирования, территориального развития, в плане формирования новой модели экономики, новых центров роста, изменения структуры экономики, перехода от затратной бюджетной на ее проектно-инвестиционную модель, одновременно снижая риски. Но для перехода, развития, необходимы условия: свободное общество и конкурентная экономика. Это предмет государственной политики: государство должно выступить заказчиком развития и обеспечить условия. Как использовать высокие потенциал, опыт отраслей, экономическую активность населения, деловую активность, какие ресурсы, рычаги, механизмы задействовать, какие компетенции развивать, планирование – вот задачи республиканского правительства, проводника государственной экономической политики.
Но разве наше правительство занято этим? Разве у нашего правительства достаточно компетенций для стратегирования территории, планирования, проектирования, привлечения инвестиций? Разве в каких-то сферах, отраслях Дагестана реализуется государственная экономическая политика? Утвержденная недавно пятилетняя программа правительства не выдерживает никакой критики. Чего только там нет: вместо того, чтобы сконцентрироваться на решении системных проблем, на ключевых направлениях развития и создавать «окна возможностей», правительство готово заниматься чем угодно, выжигать все вокруг, не оставляя места для самостоятельности муниципальных образований, бизнеса, инвесторов, предпринимательской и общественной инициативы. Вместо того, чтобы увеличивать возвратные производительные затраты, инвестиции, наращивать доходы региона, одновременно снизить издержки и повысить эффективность экономики, республиканское правительство получает все больше денег из центра и увеличивает безвозвратные расходы. Приоритет огромных безвозвратных расходов в ситуации отсутствия инвестиций не что иное, как поразительное расточительство.
Эти средства могли быть использованы для финансирования реального сектора экономики, санации отраслей, развития фермерства, кооперации, организации кластеров. Восстановить отрасли экономики в том виде, в котором они действовали в 50-80-е годы прошлого века, не получится. Восстанавливать необходимо на новой платформе: создавать экосистемы, кластеры, холдинги с широкой интеграцией на уровне страны, мира, с использованием кооперации, новых технологий, маркетинга, с учетом новых потребностей, логистических возможностей. Российские товары востребованы в мире, к ним относятся хорошо: продукция экологически чистая, цены приемлемые. Россия наращивает экспорт продовольствия, превращается в крупного игрока на мировом рынке. Задача дагестанских производителей – не отставать, вовремя встраиваться в мировые логистические цепочки и создавать новые потоки.
– Вы входите в команду экспертов, представивших пилотный доклад форсайта Махачкалинско-Каспийской агломерации. Каковы реальные перспективы дагестанской столицы перерасти в по-настоящему мощную агломерацию?
– В целом, обнадеживающие: налицо все предпосылки для высокого старта агломерационного проекта. Кроме того, реализация проекта агломерации предоставляет возможность шаг за шагом расшивать все накопившиеся за долгие годы системные проблемы города. Пока их пытаются решить в пожарном порядке, что вряд ли эффективно. По этой причине возникают и новые конфликты. В докладе приведены как направления пространственного развития Махачкалы, агломерационного перехода, включая возможные агломерационные эффекты, так и перспективы в отраслевой, налогово-бюджетной, проектно-инвестиционной, институциональной сферах.
Площадь будущей агломерации больше площади Москвы, включая территорию Новой Москвы, население за ближайшие 10-15 лет может достигнуть 2 млн человек. Агломерация на такой огромной территории уже складывается не один год, но без участия администрации Махачкалы, без экспертов, без планирования. В докладе мы задаем вопрос – что может быть хуже? И предлагаем изменить подходы, улучшить качество планирования, институтов, повернуться к будущему лицом. Не догонять все время и тушить пожары, а опережать.
– Вы свою достаточно емкую и затратную в широком понимании этого слова работу по форсайту проводите в частном порядке и по собственной инициативе. В этой связи не могли бы вы сказать, чего вашей команде не хватает в организационном плане: поддержки властей, площадок для обсуждения, включение министров, руководителей ведомств в вашу работу? Или финансовой подпитки?
– Проект форсайта агломерации общественный, некоммерческий, как и все остальные форсайты. Ведет проект группа в составе около 40 экспертов, авторами доклада выступили десять экспертов. Проект достаточно сложный и дается нелегко – форсайт перехода «точечного города» в агломерацию проводится в нашей стране впервые, и продвигаться было достаточно тяжело. Но все идет по плану: доклад опубликован для предварительного обсуждения и после публикации отряд экспертов пополнился, в мае планируем доработать доклад и опубликовать в виде брошюры, для рассылки государственным органам власти, участникам, партнерам, инвесторам, спонсорам.
Прорабатываем проект и программу основного форсайта, их презентацию уместно провести на первом Кавказском международном экономическом форуме. Готовы программы Школьного и Молодежного форсайтов. Первые отклики на доклад положительные, есть понимание и поддержка экспертов, партнеров, инвесторов, включая иностранные институты и фонды. Следующий шаг – создание Управляющего комитета, который возьмет на себя функции управления проектом форсайта.
– Как в правительстве Дагестана, по Вашим данным, оценили проект? Какая реакция последовала на пилотный доклад? Как бы Вы сопоставили/сравнили идеи, которые предлагает правительство, в том числе Стратегия-2035 (при наличии, кстати говоря, Статегии-2025), со своим проектом?
– Эксперты не ждут какой-либо реакции или оценки правительства, а создают проект, предлагают и приглашают к сотрудничеству: форсайт агломерации будет реализован в любом случае. Недавно проект агломерации включили в повестку обсуждения Стратегии-2035 Дагестана, что уже хорошо. Группа экспертов готова восполнить еще один, весьма очевидный пробел разработки Стратегии-2035 – подготовить и опубликовать ее доктрину.
Наша команда в силах выработать инвестиционную стратегию Республики Дагестан, провести инвестиционный анализ и выйти на инвестиционный план, провести кластерный анализ и представить программу кластерного развития Дагестана. Это не просто документы для правительства республики или Стратегии-2035, а необходимые шаги для развития экономики, роста, достижения в республике целей Указа Президента №204 и установленных параметров нацпроектов к 2024 году.
– Какие бы Вы хотели видеть дополнения в пилотном докладе, проекте-форсайте? Какие позиции проекта Вы сами подвергаете критике?
– Пилотный доклад имеет три среза: методический, аналитический, стратегический. Считаем, что методический план выполнен, аналитический и стратегический нуждаются в доработке. На днях к редакции доклада подключились эксперт по финансовой модели агломерации и эксперт по кластерам. Проект форсайта только в начале пути, дополнили проект Школьным и Молодежным форсайтами, которые планируем провести в Махачкале и Каспийске. Осенью планируется организация в Махачкале Школы форсайта для подготовки модераторов и сборщиков панельных сессий. Ряд организаций, профессиональных экспертов, партнеров поддерживают наши проекты, готовы помочь методически, поделиться своим опытом, знаниями, принять участие в реализации.
– Какие проекты планируются к реализации? Насколько город привлекателен для инвесторов? Какие инициативы следовало бы ожидать со стороны администрации Махачкалы и других участников агломерации?
– Эксперты предложили в докладе проектно-инвестиционную модель, проекты стратегического значения: коридоры развития и превращения города в мегаполис, транспортный хаб, туристический хаб, технологический хаб, глобальный город-университет, проекты редевелопмента территории и реновации жилья, строительство набережной, проект озеленения. Ряд проектов городского развития, также программу широкой институционализации перехода Махачкалы в агломерацию.
Предлагаем администрации города воспользоваться периодом перемен и сформировать как новую администрацию, команду развития, так и новые планы, программы, институты развития. Высокий инвестиционный потенциал и в то же время низкая база инвестиций сегодня обеспечивают будущей агломерации высокую инвестиционную привлекательность и хорошие перспективы инвестиций.
В ходе реализации форсайта команда экспертов готова выработать инвестиционный план Махачкалы, проработанный совместно с предпринимателями, инвесторами, далее выполнять определенную работу по привлечению инвестиций и сопровождению проектов. Не вижу каких-то препятствий, чтобы Махачкала стала процветающим городом и новым центром экономического роста страны.
– Какова текущая ситуация в проектно-инвестиционной сфере Дагестана? Насколько разнятся заявления властей республики с реальной картиной? Готов ли российский или иностранный бизнес прийти в Дагестан?
– В настоящее время только в двух ТОР и индустриальном парке «Аврора» заявлены около 20 новых проектов. То есть, нельзя сказать, что нет проектов или они не реализуются. Но проекты были и ранее: почему-то крайне мало дагестанских предприятий, стабильно работающих, показывающие объемы, с выходом на рынок успешных продуктов, торговых марок. И как появляются проекты? По природе возникновения особенность большинства дагестанских проектов в том, что появляются они под политическим давлением и с целью получить госфинансирование – в силу чего изначально ущербны и нежизнеспособны. Значимые частные инвестиции на протяжении длительного периода отсутствуют.
Заявления властей громкие, а ситуация плачевная. Опять прозвучали заявления, что открываются три заводов, три комбината, а на поверку окажется, что завод или тепличное хозяйство давно работают и успели окупить себя, а чиновники едут резать ленточки. Как минимум, каждый второй действующий проект начат в 2012-2014 годы, т.е. им более пяти лет, и про них все говорят, говорят, открывают, закрывают.
Что касается крупных инвесторов, они не исключены. Возможно, назрела отдельная инвестиционная программа с участием правительства РФ, Дагестана, с обеспечением гарантий, устранением барьеров входа. Почему бы не объявить Дагестан федеральной инвестиционной площадкой? А предполагаемые по особой программе развития средства использовать для обустройства инвестиционных площадок, софинансирования проектов и предоставления гарантий частным инвесторам? Пока нет ни соответствующих условий, ни привлекательного инвестиционного предложения со стороны правительства. Нужны «длинные деньги», инвестиционные «якоря» и механизмы «якорения» крупных инвесторов.
– Дагестан связывают с рядом мегапроектов, создаются индустриальные парки, планируется реализация крупных инвестиционных проектов. Из новых проектов: предложение построить производственно-логистический центр в Новолакском районе от Ризвана Исаева. Какие проекты реальны, а что останется на бумаге или может закончиться полным провалом? Еще мы помним и такие проекты: «Немецкая деревня», «Дагагрокомплекс», «Порт-Петровск», «Мараби»… Насколько крупные проекты востребованы, реализуемы и так ли необходимы самой республике?
– Мегапроекты имеют свою специфику. Во-первых, это проекты государственного масштаба и значения, с государственным участием, финансированием. Стало быть, основные решения принимаются государством. Во-вторых, такого рода проекты долгосрочные, с неопределенным горизонтом, не имеют четких критериев эффективности, возвратности вложенных средств. В силу чего участие бизнеса несколько затруднено. Но они необходимы в качестве опорных проектов региона, первоначальных государственных инвестиций и базы реализации ГЧП.
Проект торгово-логистического центра в Новолакском районе не обнародован, за исключением стоимости и количества создаваемых рабочих мест. Но риски уже просматриваются: модель устаревшая, посреднические операции, торговля и доставка все больше переходят в онлайн, создаются электронные биржи, продуктовые биржи, например, китайский проект Meicai.cn, так называемые маркет-плейсы, проекты онлайн-кооперации и т.д. Да и федеральные розничные сети, имея крупные распределительные центры, фактически выполняют и функции логистики, хранения, и функции оптовой торговли, некоторые сети имеют свои производства.
Основатель сети «Пятерочка» Андрей Рогачев вывел на российский рынок электронную продуктовую биржу «Агро24» и выходит на рынки Казахстана, Белоруссии. Только сумму, соразмерную заявленной стоимости проекта торгово-логистического центра в Новолакском районе, А.Рогачев намерен потратить для выхода «Агро24» на рынок США. Доступ к товарам, предприятиям, рынкам будет у всех участников в компьютере или мобильном телефоне. Участникам рынка нет необходимости ежедневно собираться в одном месте.
С другой стороны, более оптимальным считаются небольшие специализированные оптово-распределительные центры в каждом городе, районном центре, поближе к локализации сырья, производства, потребления. Ведь с/х сырье совершенно разное по происхождению, виду, сезонности, условиям хранения, транспортировки, технологии переработки и т.д. И не совсем рационально укладывать все в одном проекте. Не представляю дополнительные десятки тысяч единиц легкового и грузового транспорта в этой и так крайне перегруженной транспортом территории. И только под обустройство подъездных путей, стоянок транспорта придется выделить около трети от общей площади проекта. Это сколько топлива должны потратить, сжечь, чтобы собираться в одном месте? По самым скромным подсчетам, больше чем на миллиард рублей в год. Сколько своего времени десятки тысяч человек должны потратить? Не лучше ли такие ресурсы использовать в сфере производительного труда?
Лет 20, даже 25 назад, использовать рычаг торговли для инвестиций и создания рабочих мест, да и в целом как драйвер экономики, было целесообразно. Сейчас время создавать новые продукты, новые потребности и новые способы их удовлетворения, а будущее за специализацией, кооперацией, аутсорсингом, прямыми связями и индивидуализацией потребления. Подобные крупные ОРЦ первой волны в Московской области за десять лет так и не вышли на свои проектные мощности и сейчас не загружены. Если Р.Исаев вовремя сконцентрирует проект на развитии широкой кооперации в республике и транспортно-логистической специализации, проект изменится в лучшую сторону. Но в таком случае возникают вопросы по локации проекта: нужен узел с ж/д, авиа, морским сообщением. Заявленный к реализации в индустриальном парке «Аврора» проект ОРЦ в более выигрышной локации.
– Как Вы оцениваете локальную, но все же 4-летнюю правительственную программу развития Дербента стоимостью 23 млрд рублей?
– Надо заметить, что правительственную программу утвердили без обсуждения ее проекта. Почему-то задерживается конкурсное задание по мастер-плану Дербента, в то же время достаточно крупные фрагменты городской среды включены в правительственную программу. Сейчас главное, чтобы не было ощущения легких денег, и это не превратилось в «деньги в песок» или вовсе «деньги на ветер». Важно сконцентрировать ресурсы на стратегических направлениях: согласно программе, из стратегических для города могу выделить только проект набережной с элементами берегозащиты и городскую очистную систему, если их выполнят по расширенным проектам.
Могу еще отметить: в программе не нашлось места новым микрорайонам, производственным проектам и созданию постоянных рабочих мест, что крайне актуально для Дербента. Масштабы безработицы в Дербенте таковы, что для решения проблемы занятости необходимы как минимум 10 тысяч новых рабочих мест. Почему бы не заложить в программу создание хотя бы 4 тысяч постоянных рабочих мест за четыре года? Необходимо однозначное решение: где должны дербентцы жить и где работать? И как сохранить древнюю историю? Исторический центр города испытывает огромную нагрузку и новое строительство наступает, мы знаем примеры нарушения высотности, даже варварства.
Изначально предусматривался восьмилетний план развития Дербента, а в таком случае можно было разделить программу на два этапа: 1. пространственное развитие и инфраструктурно-инженерные решения; 2. социально-экономическое развитие и проектно-инвестиционные решения. Основной инвестор программы сенатор Сулейман Керимов в своем выступлении на сессии горсобрания призывал использовать выделяемые им финансовые ресурсы в качестве «плеча» для получения денег по федеральным программам и привлечения коммерческих инвестиций – в программе такого подхода нет. И еще: нельзя пытаться подменять государство – школы, детские сады, больницы строят по федеральным программам. Найдется немало других проблемных точек и более эффективных направлений вложения частных инвестиций.
— Счетная палата РФ раскритиковала федеральную программу развития моногородов. Насколько претензии контрольного органа соотносятся с ситуацией вокруг Каспийска и Дагестанские Огни?
– Претензии Счетной палаты вполне обоснованы. Но необходимо принять во внимание особенности программы: программа долгосрочная, ежегодно включаются новые моногорода, меняются регламенты, механизмы, программа только выходит на экватор своей реализации, и в такой ситуации судить по результатам, итогам одного года, оценивать эффективность, не совсем покамест корректно. Что касается дагестанских моногородов, ТОР «Каспийск» реализуется уже третий год и набирает проекты, некоторые проекты выходят на производственную стадию. По ТОР «Дагестанские Огни» что-то определенное говорить рано.
