Президенты РФ и РЮО подписали договор о союзничестве и интеграции, однако он не реализует национальную мечту об объединении Осетии в составе России. Комментарий Яны Амелиной.
В первую годовщину воссоединения Крыма с Россией, 18 марта, президенты РФ - Владимир Путин и Республики Южная Осетия - Леонид Тибилов подписали в Кремле межгосударственный договор о союзничестве и интеграции. «Мы сегодня сделаем ещё один шаг не только в направлении совершенствования договорно-правовой базы наших отношений с Южной Осетией, но и в развитие наших интеграционных процессов, в развитие наших союзнических отношений», - констатировал глава российского государства. «Только союзничество и наращивание интеграционных процессов - ответ тем вызовам и угрозам, которые сегодня существуют в современном мире, - согласился лидер РЮО. - …Российская Федерация - единственный гарант для нашего народа, для республики».
Новый интеграционный договор предполагает поэтапное установление более тесного сотрудничества в социальной, экономической и гуманитарной сферах, а также в вопросах внешней политики, обороны и безопасности при сохранении государственного суверенитета РЮО. Он заключается сроком на 25 лет с возможностью продления на последующие десятилетние периоды. Договор упрощает пересечение российско-югоосетинской границы. «Отдельные подразделения» Вооруженных сил и служб безопасности республики войдут в состав российских, а зарплаты и пенсии в РЮО будут постепенно доведены до средне-северокавказского уровня.
Однако указанные плюсы социально-экономического характера не отвечают требованиям времени в силу двух основных причин.
Во-первых, РЮО надолго, а возможно, и навсегда, утрачивает широкие геополитические перспективы, которые давало ей вхождение в состав РФ. Закрепление формально «независимого», а на деле – полностью, во всех сферах зависимого от России статуса Южной Осетии фиксирует республику в формате некоего «полугосударственного недообразования», де-факто не имеющего политического будущего.
Если весной-осенью 2014 г. интенсифицировать работу по проведению референдума о вхождении РЮО в состав РФ на правах самостоятельного субъекта Федерации, апеллируя к крымскому прецеденту, было не только реально, но и, весьма вероятно, результативно, то сейчас время для этого окончательно упущено. Все это влечет разочарование значительной части населения в жизненных перспективах в югоосетинском государстве, усугубляет депрессию, охватившую общество в послевоенный период, и особенно - в ходе президентской кампании 2011-2012 гг.
Общество ожидало не подписания очередного договора, а «окончательного решения» югоосетинского вопроса путем воссоединения в составе России. Увы, интеграционный договор даже в малой степени не реализует национальную мечту о воссоединении Осетии, поскольку этого можно добиться лишь реальным объединением в составе и границах Российской Федерации.
Все остальное справедливо расценивается как «полумеры» и «политические игры», снижая уровень доверия не только к югоосетинским, но и к российским политическим силам. Неопределенность положения и перспектив ведет к стагнации и последующей деградации общественно-политической и культурной жизни Южной Осетии, что явно наблюдается уже сейчас.
Во-вторых, степень агрессивности и некомпетентности большинства участников дискуссий по теме договора и югоосетинской государственности как таковой показали, что у них отсутствует понимание международного контекста, в котором находятся РЮО и РФ, а также силы и влиятельности федерального прогрузинского лобби, по-прежнему борющегося за «возвращение» Южной Осетии в состав грузинского государства. Осетинский политический и экспертный класс в целом оказался не способен дать ответ на вызовы современности.
Следует отметить, что своевременное включение РЮО в состав РФ не повлекло бы усугубления негативных геополитических и экономических последствий, формальное начало которым положило воссоединение Крыма с Россией. США, ЕС и Грузия, как обычно, ограничились бы выражением «несогласия» с данным фактом, призвали бы к восстановлению статус-кво, отказу от «российской оккупации Южной Осетии» и т.д., что не имело бы серьезных практических последствий. В то же время, решительность Москвы не только заметно усилила бы позиции РФ в регионе, но и существенно ограничила антироссийскую деятельность Грузии как на северокавказском, так и на украинском направлении, куда в настоящее время брошены значительные пропагандистские, медиа- и управленческие силы.
Жизнь доказала, что после признания Южной Осетии и Абхазии в 2008 г. и воссоединения с Крымом в 2014 г. Россия может делать практически все, что угодно. Речь, разумеется, идет о национальных интересах, а не о бессмысленном захвате каких-то территорий, как это часто пытаются представить наши враги. Жаль, что некоторые властные круги все еще мыслят и действуют по инерции. Иначе через год мы отмечали бы вторую годовщину воссоединения Крыма с Россией и первую – воссоединения Осетии.
Яна Амелина
