Вчерашние события вокруг задержания главы Кизлярского района Андрея Виноградова и обысков на даче главы дагестанского отделения Пенсионного фонда РФ Сагида Муртазалиева неожиданно обернулисьвозбуждением уголовного дела об убийствах, покушениях и финансировании терроризма. Как заявили в СКР, Муртазалиев и Асадулаев скрылись за пределами России, и в ближайшее время они будут объявлены в розыск.
В Дагестане хорошо известно, что Сагид Муртазалиев года полтора как практически отсутствует. Чтобы не нарушать Трудовой кодекс, он берет больничный по разным болезням. Последний раз пресс-секретарь дагестанского отделения Пенсионного фонда Альбина Сункулиева заявила, что у него было что-то со связками не в порядке, он перенес операцию и сейчас находится на реабилитации, но не уточнила – где.
Поскольку в Трудовом кодексе есть определенные крайние сроки, чтобы не уволили, Муртазалиев приезжал на короткое время, на два-три дня буквально, проводил совещание, делал это достаточно публично, то есть это освещали СМИ, с фотографиями. Засветившись в прессе, он исчезал, и обязанности возлагались на его заместителей.
Такими короткими наездами он бывал в Махачкале. Уже все привыкли к ситуации, что он здесь и в то же время не здесь. Народ иронизировал, конечно, в социальных сетях: «Как он там дистанционно руководит? Видимо, использует все возможности современной техники». Такая ситуация продолжалась достаточно долго — минимум полтора года. Формально все было по правилам.
Засветившись в прессе, Муртазалиев исчезал, и обязанности возлагались на его заместителей
Более того, были сообщения от дагестанского отделения, что оно входит в число лучших по России — я не помню, в десятку или двадцатку, но во всяком случае в число лучших. И показатели работы у них тоже вполне благополучны.
Муртазалиев, когда он только пришел к руководству, в первый же год предъявлял достаточно жесткие требования и претензии к своим работникам, а также к руководителям разных других организаций, которые должны были уплачивать вовремя и в полном объеме пенсионные взносы в фонд. Долгов в общем-то не наблюдалось. Его авторитет и понимание, что с ним лучше не связываться, побуждали большинство руководителей организаций вовремя перечислять деньги. В этом смысле показатели были хорошие.
Потом, правда, появились скандальные слухи о незаконном использовании материнского капитала. По этому поводу даже изымались документы. Но все шло в вялотекущем режиме, и все думали, что если и будут к Муртазалиеву претензии, то именно связанные с работой в ПФ, с какими-нибудь нарушениями или махинациями – если не с материнским капиталом, то с какими-то другими подобными схемами получения денег.
Это все подогревалось слухами о том, что он будет баллотироваться на пост мэра Махачкалы.
Все вопросы согласования с Москвой, с администрацией президента, казалось, улажены
Должность главы Махачкалы где-то четвертая-пятая по значимости в республике — по авторитету, по объему располагаемых управляемых ресурсов, — поэтому выдвижение должно было быть согласовано с Москвой. А поскольку такие заявки на должность, видимо, шли, то все вопросы согласования с Москвой, с администрацией президента, казалось, улажены.
У Муртазалиева были определенные заслуги взаимодействия с федеральными правоохранительными органами — он дал показания против Саида Амирова. Поэтому для меня стало неожиданностью предъявление претензий и обвинений в его адрес, тем более совершенно с другой стороны. Там практически криминально-политические эпизоды упоминаются. Два убийства. Одно из преступлений можно отнести к рэкету, но два других откровенно имеют криминально-политический подтекст.
Вероятно, в этом был замысел сотрудников правоохранительных органов, которым удалось создать видимость относительного благополучия. Неслучайноходят слухи о том, что Виноградов приехал из Дубая на разведку проверить, какая тут обстановка, какое отношение к Муртазалиеву и так далее. Какие-то подозрения, видимо, были, и они, получается, были вполне обоснованы, но ситуация для широкой общественности выглядила примерно так, как я описал.
Я не думаю, что у правоохранительных органов, которые провели такую серьезную спецоперацию по задержанию, обыскам, не было серьезных аргументов для этого, тем более что уже с первых заявлений звучит как минимум незаконное хранение оружия.
Кроме того, высказаны подозрения по конкретным преступлениям. Значит, все достаточно серьезно.
Если доказательная база серьезная, и все будет подтверждаться, политическая и гражданская карьера Муртазалиева на этом заканчивается. Если все перерастет в тягомотину, в поиски Муртазалиева, а отдуваться будет только Виноградов, то ситуация может подвиснуть в политическом смысле.
В первом варианте, если удастся задержать и осудить Муртазалиева, это серьезно изменит политическую конфигурацию в Дагестане, это будет способствовать укреплению вертикали власти.
В результате мы перейдем в режим, в котором будет, с одной стороны, более цивильная, с другой — более зависимая от Москвы ситуация.
В Дагестане хорошо известно, что Сагид Муртазалиев года полтора как практически отсутствует. Чтобы не нарушать Трудовой кодекс, он берет больничный по разным болезням. Последний раз пресс-секретарь дагестанского отделения Пенсионного фонда Альбина Сункулиева заявила, что у него было что-то со связками не в порядке, он перенес операцию и сейчас находится на реабилитации, но не уточнила – где.
Поскольку в Трудовом кодексе есть определенные крайние сроки, чтобы не уволили, Муртазалиев приезжал на короткое время, на два-три дня буквально, проводил совещание, делал это достаточно публично, то есть это освещали СМИ, с фотографиями. Засветившись в прессе, он исчезал, и обязанности возлагались на его заместителей.
Такими короткими наездами он бывал в Махачкале. Уже все привыкли к ситуации, что он здесь и в то же время не здесь. Народ иронизировал, конечно, в социальных сетях: «Как он там дистанционно руководит? Видимо, использует все возможности современной техники». Такая ситуация продолжалась достаточно долго — минимум полтора года. Формально все было по правилам.
Засветившись в прессе, Муртазалиев исчезал, и обязанности возлагались на его заместителей
Более того, были сообщения от дагестанского отделения, что оно входит в число лучших по России — я не помню, в десятку или двадцатку, но во всяком случае в число лучших. И показатели работы у них тоже вполне благополучны.
Муртазалиев, когда он только пришел к руководству, в первый же год предъявлял достаточно жесткие требования и претензии к своим работникам, а также к руководителям разных других организаций, которые должны были уплачивать вовремя и в полном объеме пенсионные взносы в фонд. Долгов в общем-то не наблюдалось. Его авторитет и понимание, что с ним лучше не связываться, побуждали большинство руководителей организаций вовремя перечислять деньги. В этом смысле показатели были хорошие.
Потом, правда, появились скандальные слухи о незаконном использовании материнского капитала. По этому поводу даже изымались документы. Но все шло в вялотекущем режиме, и все думали, что если и будут к Муртазалиеву претензии, то именно связанные с работой в ПФ, с какими-нибудь нарушениями или махинациями – если не с материнским капиталом, то с какими-то другими подобными схемами получения денег.
Это все подогревалось слухами о том, что он будет баллотироваться на пост мэра Махачкалы.
Все вопросы согласования с Москвой, с администрацией президента, казалось, улажены
Должность главы Махачкалы где-то четвертая-пятая по значимости в республике — по авторитету, по объему располагаемых управляемых ресурсов, — поэтому выдвижение должно было быть согласовано с Москвой. А поскольку такие заявки на должность, видимо, шли, то все вопросы согласования с Москвой, с администрацией президента, казалось, улажены.
У Муртазалиева были определенные заслуги взаимодействия с федеральными правоохранительными органами — он дал показания против Саида Амирова. Поэтому для меня стало неожиданностью предъявление претензий и обвинений в его адрес, тем более совершенно с другой стороны. Там практически криминально-политические эпизоды упоминаются. Два убийства. Одно из преступлений можно отнести к рэкету, но два других откровенно имеют криминально-политический подтекст.
Вероятно, в этом был замысел сотрудников правоохранительных органов, которым удалось создать видимость относительного благополучия. Неслучайноходят слухи о том, что Виноградов приехал из Дубая на разведку проверить, какая тут обстановка, какое отношение к Муртазалиеву и так далее. Какие-то подозрения, видимо, были, и они, получается, были вполне обоснованы, но ситуация для широкой общественности выглядила примерно так, как я описал.
Я не думаю, что у правоохранительных органов, которые провели такую серьезную спецоперацию по задержанию, обыскам, не было серьезных аргументов для этого, тем более что уже с первых заявлений звучит как минимум незаконное хранение оружия.
Кроме того, высказаны подозрения по конкретным преступлениям. Значит, все достаточно серьезно.
Если доказательная база серьезная, и все будет подтверждаться, политическая и гражданская карьера Муртазалиева на этом заканчивается. Если все перерастет в тягомотину, в поиски Муртазалиева, а отдуваться будет только Виноградов, то ситуация может подвиснуть в политическом смысле.
В первом варианте, если удастся задержать и осудить Муртазалиева, это серьезно изменит политическую конфигурацию в Дагестане, это будет способствовать укреплению вертикали власти.
В результате мы перейдем в режим, в котором будет, с одной стороны, более цивильная, с другой — более зависимая от Москвы ситуация.
